В Великобритании полным ходом идет предвыборная кампания на досрочных выборах в Палату общин. 6 ноября стартовал период "Рurdah" ("паранджа", или "занавес"), во время которого госслужащие и местные власти несколько ограничены в своей деятельности – им запрещено принимать решения, которые могут повлиять на исход выборов в пользу той или иной политсилы. Завтра, 14 ноября, завершается регистрация кандидатов. Сами выборы – уже третьи по счету за последние пять лет – пройдут 12 декабря. Говорить, что они решат судьбу Великобритании как государства, было бы, пожалуй, слишком сильным преувеличением. Но, как минимум, результаты скажутся на будущем Brexit. И окажут серьезное влияние на политические процессы в стране в ближайшие годы.

Как избирается и работает британский парламент

Немного об избирательной системе в Британии. Выборы в британский парламент – это чистая "мажоритарка". 650 депутатов избираются в "мажоритарных" округах простым большинством голосов, баллотируясь либо от партий, либо как самовыдвиженцы.

Исторически в стране сложилась двухпартийная система: граждане, как правило, голосуют за представителей либо Консервативной партии (которая сейчас находится при власти, ее представитель Борис Джонсон возглавляет правительство), либо Лейбористской (лидер – Джереми Корбин). Партия, которая провела в парламент большинство депутатов (326 мест), формирует правительство. Если же ни одна из партий не получила необходимое количество мандатов, она может сформировать коалицию с небольшими политсилами. Либо же сформировать правительство меньшинства.

При этом в Британии двухпартийная система выкристаллизована не столь четко, как, например, в США, где республиканцы и демократы абсолютно доминируют в политике. В отличие от Соединенных Штатов, в Британии мелкие политические силы не только существуют, но и оказывают серьезное влияние на политику.

Так, к примеру, в нынешний парламент на последних выборах, состоявшихся в 2017 году, было избрано 317 представителей Консервативной партии и 262 лейбориста. А вот оставшиеся 71 кресло были распределены политсилами помельче. 35 мест получили представители Шотландской национальной партии, 12 – либерал-демократы, 7 – ирландская партия Шинн Фейн (лидер – Мэри Лу Макдональд), 4 – партия Уэльса и т.д. 10 мест в парламенте по итогам виборов-2017 завоевали Ирландские юнионисты. Создавшие в итоге с консерваторами коалицию с минимально необходимым числом голосов.

Разброд и шатание

Столь ненадежное большинство в крайне важный период истории и обусловило во многом дальнейшие события. Парламент, вроде бы, и "ехал". Но плохо и, как показало время, недолго. Голосов для принятия ключевых решений не хватало ни Терезе Мэй, ни ее преемнику Борису Джонсону. Правительству для решения текущих вопросов часто приходилось идти на тактические переговоры с мелкими партиями. Но когда дело касалось такого принципиального вопроса, как Брексит, ни о каких уступках, понятно, не могло быть и речи: каждая из партий твердо стояла на своих позициях. Что делало принятие решений невозможным.

Ситуацию усугубляло то, что из-за Брексита "пошла вразнос" и "партия власти": ряд видных консерваторов как в правительстве, так и в парламенте выступали за поиски более компромиссных путей решения вопроса (Джонсон, напомним, шел в премьеры под лозунгом "Брексит любой ценой"). И в итоге покинули министерские кресла и фракцию.

Отметим, что аналогичные процессы происходили и в среде оппозиции. В целом за два с половиной года существования нынешнего созыва британского парламента свои фракции покинули беспрецедентное число депутатов. Формировались немыслимые ранее союзы и альянсы. Так, к примеру, в феврале нынешнего года три консерватора и восемь лейбористов вошли в новую проевропейскую "Независимую группу за перемены". Несколько лейбористов и консерваторов перешли к либерал-демократам, в результате чего фракция последних выросла на треть. Акцентируем, что подобное броуновское движение парламентариев, столь обыденное для Украины, вовсе не характерно для Великобритании, где исторические традиции обязывают депутатов быть верными партии.

Собственно, то, что в таких условиях парламент неработоспособен, стало очевидно уже давно. На протяжении последнего времени только Джонсон трижды выносил на голосование вопрос о досрочных выборах Палаты общин. Но даже на "самоликвидацию" у действующего парламента не хватало политической воли. Лейбористы, голоса которых требовались для принятия решения, наотрез отказывались от досрочных выборов. И только в конце октября, после очередного кризиса, связанного с очередной же отсрочкой Брексита, решение было принято.

Особенности национальной социологии

Столь подробно мы описывали состояние распущенного теперь британского парламента лишь потому, что ситуация, вполне вероятно, останется такой же и после выборов. Поскольку есть значительные шансы, что по их результатам состав Палаты общин кардинально не изменится. Впрочем, могут быть и неожиданности.

Но по порядку. Каким буквально через месяц предстанет перед британцами обновленный парламент, более-менее достоверно не может сказать никто. Причин тому несколько. Во-первых, выборы в Туманном Альбионе часто характеризуются неожиданными рывками рейтингов политсил. Кампании (особенно в последнее время) проходят динамично, накал страстей зашкаливает, в повестку выборов перманентно вносят свои правки то беженцы, то террористы (в ходе последней кампании в Британии произошли два значительных теракта, вынудившие политиков сместить акценты на безопасность). Для иллюстрации: всего за месяц кампании-2017 рейтинг лейбористов вырос в полтора раза – с 25% в апреле до 40% в конце мая. В то же время другие партии, в том числе лидирующие консерваторы, потеряли потенциальные голоса.

Вторая причина связана со спецификой выборов, о которой мы уже упоминали. Парламент избирается по "мажоритарке", но большинство-то формируют партии! Выдать более-менее достоверный результат соцопросов накануне выборов, с учетом динамических изменений в настроениях избирателей во всех 650 округах, – задача для социологов та еще. Хотя они стараются, изобретая различные методики подсчета голосов. Тем не менее результат так себе. К примеру, за месяц до выборов (столько же осталось до выборов-2019) все без исключения соцслужбы давали уверенную победу консерваторов на уровне 400 и больше депутатов (лейбористам "отдавали" 150 мест). В день волеизъявления из семи служб, давших свои прогнозы, лишь одна спрогнозировала "подвешенный парламент", то есть победу консерваторов, не дающую возможность им самостоятельно сформировать большинство. (Ее прогноз – 302 места консерваторов, 269 – лейбористов, остальные кампании прогнозировали консерваторам от 337 до 366 мест. Результат, напомним, – 317 мест, или 42,3% голосов, у консерваторов, 262 места, или 40% голосов, у лейбористов).

Чтобы подчеркнуть трудности прогнозирования, добавим еще одну деталь: на тех же выборах-2017 Шотландская национальная партия набрала всего 3% голосов избирателей и провела в парламент 35 депутатов. А либерал-демократы, получившие 7,4% голосов, довольствовались 12-ю местами. Поскольку при мажоритарной систем главное не общий уровень поддержки по стране, а концентрации ее на отдельных округах…

Имея в виду подобные сложности с прогнозами, все же приведем актуальную на сегодня социологию. За месяц до досрочных выборов-2019 консерваторы имеют около 40% поддержки, лейбористы – 26% (картина, согласитесь, весьма схожая с выборами-2017). На третьем месте традиционно идут либерал-демократы (сейчас у них 17%, но уже ощущается тренд на снижение). А вот четвертое место с 10% застолбил за собой "новичок" британской политики – Партия Брексита Николаса Фараджа (о ней чуть ниже). Зеленые, а также Партия Уэльса и Шотландская национальная партия имеют в районе 5%, остальные потенциальные участники – 1-2%.

Главное – союзы

В условиях стремительной и агрессивной кампании особое влияние на результаты оказывают не только месседжи, с которыми партии идут на выборы, но и конфигурации политических союзов. Что касается лозунгов, то, как и предсказывали эксперты еще до объявления выборов, нынешнее волеизъявление станет, по сути, референдумом за или против Брексита.

"Консервативная партия Бориса Джонсона, как и предполагалось, идет с идеей скорейшего завершения Брексита, – рассказал эксперт по вопросам международной политики и Ближнего Востока аналитического центра "Украинский институт будущего" Илья Куса. – Они говорят: давайте уже быстро закончим с Брекситом и, наконец, займемся другими делами – экономикой, социалкой и так далее. То есть они будут играть на том, что нужно все закончить быстро. И закончить по модели Джонсона: по сделке, которую он заключил с ЕС, выйти 31 января", – говорит эксперт.

В свою очередь, лейбористы, отношение которых к Брекситу весьма сложное (примерно так: мы, как бы, не против, но нужно подумать и найти более оптимальные пути), делают акцент на внутренней политике.

"У них, кстати, более интересная предвыборная программа. Они "играют" с социалкой, здравоохранением и т.д., и это, кстати, многим нравится. Джереми Корбин предлагает хоть и левацкую программу, но программу. Плюс он играет серьезно на месседжах борьбы с аристократическим классом. Который, по мнению многих левопрогрессивных британцев, оторван от реальности и паразитирует на экономике. Корбин даже озвучивал список британских миллиардеров, к которым у него будут вопросы, когда он придет к власти", – рассказывает Илья Куса.

Тем не менее в вопросах Брексита лейбористы будут выступать естественными оппонентами консерваторов. Равно как и другие партии, выступающие более или менее резко против пути, предложенного Джонсоном. Либерал-демократы, Партия Уэльса и Партия зеленых заключили между собой пакт "Объединяйтесь, чтобы остаться". В рамках которого они не будут конкурировать между собой в шести десятках округов.

"Они будут бороться с Брекситом. Что это значит, до конца не совсем понятно. Скорей всего, будут играть на идее либо второго референдума, либо на том, чтобы сделать Брексит более мягким. То есть они хотят объединить тех британцев, которые вообще не хотят выходить из ЕС", – отмечает Илья Куса.

Аналогичную, но более резкую позицию занимает Шотландская национальная партия.

"Националисты из Шотландии имеют значительные шансы набрать большое количество голосов. И настроены они очень жестко по отношению к Брекситу, – говорит Илья Куса. – Их лидер даже сказала, что, "возможно, для нас это последние выборы в составе Соединенного королевства". Националисты хотят провести второй референдум по независимости Шотландии в следующем году. И хотя Лондон сказал, что не даст им это сделать, настроены шотландцы решительно. Они очень недовольны Брекситом и даже последней сделкой с ЕС", – говорит Илья Куса.

Темная лошадка выборов

Особняком стоит партия Нейджела Фараджа, остающаяся "темной лошадкой" или "черным лебедем" британской политики. Недавно созданная Партия Брексита уже наделала шороху, заняв первое место в Британии на майских выборах в Европарламент. Получив 31,6% голосов британцев, Фарадж провел в ЕП 28 депутатов из 64, которые полагаются Британии по квоте.

Пока что, как уже отмечалось, на выборах в британский парламент Фарадж имеет около 10% голосов. Но сколько мест в итоге получат ярые сторонник Брексита, сказать сложно. Хотя более важно даже не это. Партия Брексита является естественным конкурентом консерваторов, поскольку топчется на одном с ними электоральном поле. Реши Фарадж выставлять кандидатов на тех же округах, что и консерваторы, шансы "партии власти" на победу значительно снизились бы.

Понимая это, Фарадж сперва предложил Джонсону союз. А после отказа (популист Фарадж является в определенной мере токсичной фигурой) консерваторов Партия Брексита приняла односторонне решение "не переходить дорогу" "партии власти". Как отметил Фарадж, конкуренция с консерваторами лишь размоет голоса обеих партий, из-за чего выиграют противники Брексита. А потому Партия Брексита пойдет на выборы лишь в половине округов – там, где консерваторы проиграли прошлые выборы. Стоит отметить, что после заявления Фараджа акции консерваторов, что называется, "пошли вверх" – эксперты стали оценивать значительно выше шансы на победу партии власти.

Говорить о том, что именно Британия получит в результате выборов, пожалуй, еще рано. Но уж точно она не получит вожделенного спокойствия.

"Ввиду ухода как от консерваторов, так и от лейбористов умеренных депутатов поляризация в британской политике значительно усиливается. Между партиями будет очень жесткая борьба. И это проблема. Потому что если тенденции останутся, то будущий парламент окажется еще менее договороспособным", – говорит Илья Куса.

И даже уверенная победа консерваторов и популистов Фарджа, может, и решит проблему Брексита. Но тотчас создаст новые проблемы в виде, например, "шотландского вопроса". Одно понятно: период политической турбулентности в Британии далек от завершения.